Главная » Роды » Когда на Ямале отмечается главный праздник кочевников – День оленевода. Муниципальное бюджетное учреждение культуры Национальный праздник день оленевода

Когда на Ямале отмечается главный праздник кочевников – День оленевода. Муниципальное бюджетное учреждение культуры Национальный праздник день оленевода

Здесь же - инвентарь: нарты, то есть деревянные сани с характерными косыми перекладинами, и хорей - палка с костяным набалдашникам для погона:

28.

А вот белый олень - такой обычно один на всё стадо и служит живым талисманом:

29.

В первый день праздника оленьи упряжки в основном катали народ, причём не дёшево - 150 рублей за кружок, думаю "за километр" цена сравнима с вертолётом.

30.

А в воскресение олени готовились к гонкам на нартах - кульминации праздника. Обратите внимание, что большинство оленей в это время без рогов, и лишь несколько упряжек пришли во всей красе. Зачем оленю такие рога, которыми разве что в тундре не за что цепляться - честно говоря не понимаю. А огромные выпуклые глаза оленя, слышал, меняют цвет по сезону, подстраиваюсь под зимнее сияние тнудры:

31.

Портрет рогатой авки... В следующей части ещё полюбуемся ими в деле, а сейчас снова вспомним Киргизию, где мне повстречались не менее чудные и в общем похожие на оленей своей неприрученностью животные - хрюкающие косматые яки .

32.

Главный атрибут тундрового мужчины - "пояс оленевода", на котором соседствуют инвентарь и обереги, в том числе обязательно - мдевежий клык:

33.

Или даже несколько клыков. На шее у оленевода - тынзян, то есть аркан для ловли оленя, который носят вот так, в оперативном доступе. А на ногах у них кисЫ - это даже не унты, а нечто покруче, под малицей они выше колена и крепятся под ней к поясу:

34.

Про саму ненецкую зимнюю одежду я уже писал несколько постов назад, ну а тут повторюсь. На мужчинах обычно малица - балахон, надеваемый через голову с закреплёнными на нём варежками и капюшоном, на женщинах соответственно ягушка, в отличие от малицы распашная, потому что мужчине - ловить оленей, а женщине - кормить детей грудью. Малиц и ягушек много на других фото, а здесь, на фотографирующемся у чума туристе - соок, он же совик или просто "гусь" - самая тёплая одежда, надеваемая поверх малицы: говорят, в нём можно в 40-градусный мороз валяться пьяным и проснуться без признаков обморожения. Вся эта одежда шьётся из двух оленьих шкур мехом наружу и вовнутрь, только малицы и ягушки - из осеннего меха телят, а совик - из зимнего меха взрослых оленей. Минусы этой одежды в том, что при температурах выше -20 в ней уже жарко, а в городе она храниться не может, начиная быстро гнить и скверно пахнуть.

35.

Малицы сверху прикрывают цветастым сукном, и в целом на деловитых ненецких мужчинах одинаковая одежда смотрится как униформа. А вот ягушки - другое: женщины ходят в них мягкими и пушистыми, и вдобавок толстая свободно сидящая одежда, перехваченная тугим поясом, создаёт эффект роскошной фигуры. Здесь же обратите внимание на украшения - накладные косы из цветной ткани:

36.

Сумочка... У всех этих вещей есть свои названия, но я в данном случае их подзабыл. На одежду при выборе невесты смотрят намного тщательнее, чем на лицо, и дело в том, что здесь не забыты изначальные причины того, почему женщина должна быть красива - ведь всё это ненцы не покупают, а делают своими руками, и стало быть чем чумработница наряднее - тем искуснее и хозяйственнее.

36а.

А роль пояса оленевода у женщин играют шапки с бахромой металлических украшений и опять же амулетов, порой передающихся веками из поколения в поколение. Висят они как раз на уровне пояса:

37.

38.

Ненцы относятся к "малым народам Севера", но их народ - крупнейший из малых: около 45 тысяч человек, населяющих всю тундру от Кольского полуострова до Таймыра, вдоль Баренцева и Карского морей: по размеру своей земли это один из крупнейших народов мира. Большая часть ненцев (30 тысяч человек) живёт в ЯНАО, 8 тысяч - в Ненецком округе, 3,5 тысячи - в Красноярском крае. Их язык относится к самодийской группе, вместе с финно-угорскими языками входящий в уральско-югорскую семью: проще говоря, ненецкий с финскими соотносится примерно как русский с фарси или хинди. Самодийцы пришли в эти края аж с Саянских гор , важитые оттуда тюрками, а из лесов - уграми. Оленеводство ненцы то ли принесли с собой (на Саянах издавна разводят маралов), то ли переняли у сихиртя - легендарного народа, жившего здесь до них, известного русским как печора и скорее всего родственного нынешним саамам. Название "ненцы" значит просто "люди" (нэнэч) или даже "настоящие люди" (нэнэй нэнэч), русские же до 1930-х годов называли их "самоеды". Говорят, что происхождение этого слова вполне безобидное, всего лишь переиначенное на русский манер название саамов - первого известного Руси тундрового народа, но ритуальное поедание вырванного сердца убитых врагов в глухом Средневековье летописи то ли отмечали, то ли приписывали. Ненцы, как и всякие кочевники, на момент встречи с русскими были народом воинственным и непокорным, не раз бунтовали (крупнейшее восстание Ваули Пиерттомина в 19 веке бушевало лет 20), грабили Пустозерск, и даже при Советах умудрились поднять два крупных восстания, известных ныне как Мандалада (это слово означает "военный совет" или даже "военное положение" в отличие от мирного "майолдава").

39.

При всём том ненцы - народ деловитый, умеют наживать богатство и устраиваться в жизни, и даже в наше время из крупнейшего в мире поголовья оленей (600 тысяч голов) Ямала больше половины голов - частные. Слышал, что чукчи (пасущие за копейки государственных оленей) ненцам завидуют и считают их ушлыми, и что среди ненцев много богатых людей, сделавших хороший бизнес на тундровом материале. При всём том, они неожиданно хорошо, куда лучше многих более крупных народов, сохранили язык, быт, традиционную культуру и даже фамилии без русского суфикса (кажется, таким в России могут похвастаться разве что тувинцы) - Харючи, Худи, Салиндер, Лапсуй, Вануйто, Валей... фамилий, правда, у них мало, буквально пара десятков, и каждая выросла из какого-то древнего рода, а в целом они все друг другу дальняя родня. Ну а ассмилияции ненцы не поддаются из-за того, что заняты делом, которым не может заниматься ни один больше народ, чумы да малицы сохранили потому, что весь прогресс не смог предложить для их реалий ничего лучше, и потому живут как бы в параллельном мире. Ненцам удалось то, что не удалось практически никому из народов СССР - сохранить свой традиционный образ жизни. Мне кажется, реальной обосолбленности в СССР у оленеводческих совхозов было поболее, чем у Прибалтики с Узбекистаном, а к советской власти тут многие относятся так же враждебно, как те же литовцы или западно-украницы: ненцы - такой же народ "труженников-собственников" со своими традициями самоорганизации без оглядки на государственную власть. В общем, это сильный народ со своим внутренним стержнем.

40.

Один из самых ярких этапов Дня оленевода - это конкурс "Кочевая семья", на который действительно съезжается несколько семей со всего ЯНАО. В актовом зале Детской школы искусств на той же площади в субботу и на ледяном подиуме в воскресение они поялвяются в собственноручно сделанных парадных нарядах, рассказывают о своей жизни в тундре, делают постановки, поют и пляшут, делятся секретами народной медицины, а в целом оставляют очень тёплое и яркое впечатление. Вот например семья Харючи из Ныды - эта фамилия, наряду с Вануйто, относится к двум исходным родам ненцев, и известные в прошлом как "карачеи", харючи были самым знатным из ненецких племён с собственным "замком" на берегу Надыма . Сейчас это просто одна из фамилий, но для образованного ненца она звучит что для русского Гагарин или Трубецкой. Старшие в семье - Родион и Радмила:

41.

Что ни говори, а ненки бывают очень красивы (хотя ненецкие типажи в целом исключительно разнооборазны):

42.

Говорят, кстати, почти все с акцентам, а некоторые свои речи произносили даже и по-ненецки без перевода. По звучанию и топонимике по-моему один из красивейших языков мира (в конце концов и мой никнейм Варандей - ненецкое слово).

43.

Семья Николай и Антонины Анагуричи из Кутопьюгана - как и Ныда, всё это Надымский район, но если та стоит на берегу Обской губы, то Кутоп - в глубине лесотундры:

44.

Семья Салиндер из знакомой нам по лету Антипаюты появилась с мистерией о том, как молодой ещё отец семейства однажды отправился в путь искать свою суженую, спрашивая, где она живёт, у Северного Сияния, Северного ветра и Северного Солнца, и в конце концов её нашёл - как сияние прекрасную, как ветер страстную, как солнце ласковую. Так и живут уже двадцать лет Родион и Вера вместе. Забегая вперёд скажу, что конкурс выиграли именно Салиндеры.

45.

В летней Антипаюте душой посёлка нам запомнился Катцо Салиндер в кепке-аэродроме - он когда-то в армии служил с грузинами и там заработал это прозвище, означающее "приятель". После конкурса мы с Димой и Леной подошли к Салиндерам и спросили, не знают ли они Катцо. Те пожали плечами: "он наверное из поселковых..." - всё же в этих краях люди делятся не по национальности, а по образу жизни.

46.

Семья Ивана и Анастасии Окотэтто из Яр-Сале -этот посёлок за Обской губой служит своего рода "столицей" оленеводческой цивилизации, и в Надыме на Дне оленевода правят был именно яр-салинцы, так как здесь проходит олений путь между их летними и зимними пастбищами.

Ну а мне интереснее всего оказалась встреча с семьёй Батмановых - по фамилии с русским суффиксом да по совершенно другой одежде, которую я принял бы скорее за что-то южно-сибирское видно, что они из другого народа. Это селькупы , в прошлом известные под говорящим названием остяко-самоеды (хантоненцы) или, вместе с енисейскими кетами - Пегая Орда. Селькупы, как и ненцы - народ самодийский, стало быть тоже пришли с Саян, но на слух языки их абсолютно разные (ненецкие Салемал, Ярудей, Хэбидя-мя или селькупские Ратта, Толька, Варга-Сылькы). Но главное - если ненцев на Север выжили угры в незапамятные времена, то селькупы где-то до 17 века были вполне себе таёжным народом под влиянием не столько хантов и манси, сколько живших за Енисеем эвенков, и славились как лучшие среди лесных народов гончары, ткачи (используя ткань из крапивы) и кузнецы, делавшие оружие для других народов. С покорением Сибири русскими Пегая Орда раскололась: половина селькупов остались на Средней Оби, в основном на севере нынешней Томской области, а часть ушли на север, к рекам Таз и Турухан, и фактически это два разных народа, несколько веков разделённых землях кетов и хантов. Селькупские ремёсла, кроме изготовления лодок и ткачества, в основном погибли, не выдержав конкуренции с русскими товарами, которые всегда можно было купить за пушнину. Ныне селькупов 4,5 тысячи человек, примерно поровну южных и здешних, но вот на родном языке среди них говорит дай бог четверть, и национальной одежды мы ни на ком, кроме Батмановых, и не видели.

48.

Фёдор Батманов, отец семейства. Одежда таёжная, совершенно непохожая на ненецкие малицы. У селькупов в принципе есть оленеводство, но всё же в первую очередь они промысловики. Подробнее о селькупах - .

49.

На второй этап конкурса приходили ещё Иосиф Подранхасов и Екатерина Кандыгина - настоящие ханты (дело в том, что хантами надымчане называют всех коренных жителей). Но о хантах я подробнее рассказывал в августе, когда пересёк по Оби их земли: музей Торум Маа в Ханты-Мансийске и живое святилище Юхангорт . Салехард, хоть и столица Ямало-Ненецкого региона, а стоит на северном краю хантыйских земель, и имеет "национальное" село-спутник Горнокнязевск . Ханты крыли летние чумы берестой, и если ненецкий чум ставился всегда на открытом месте, то хантыйский - погуще в лесу. В этом и разница: ненцы мне запомнились очень открытым и охотно показывающими себя чужаку, а ханты - народом скрытым, потайным и по-финноугорски чувствующим личное пространство.

50.

А вот ещё вечером пятницы в Доме природы, где было небольшое представление, я встретил людей опять же явно другого народа. Это оказались лесные ненцы со священного озера Нумто у истоков Надыма - их около 2000 человек, в основном они живут в Ханты-Мансийском автономном округе, и по образу жизни ближе к северным хантам или тем же селькупам (то есть - охота, рыболовство и мелкое подсобное оленеводство), но по языку, вере и народному искусство это всё-таки именно ненцы.

51.

Узоры неуловимо другие, не размашисто-тундровые, а вычурно-лесные. Женщина сказала, что шила это всё со старинных образцов - своим делом она считает сохранение традиционной вышивки, пока её не вытеснила полностью современная этномода.

52.

В следующей части, последней в надымском цикле - о том, чем все эти народы тут занимались.

I I

От составителя

Каждый народ заявляет о себе через свою деятельность, т.е. культуру. Традиционная культура народов Севера (ханты, манси и ненцев) складывалась на протяжении веков. Она была максимально приспособлена к природным условиям их обитания, она была подчинена определенным законам, передающимся от одного поколения к другому. Самыми существенными являются отношения, которые складываются между человеком и природой. Эти отношения и связи, зародившиеся в незапамятные времена, ревниво оберегаются традицией, закрепляются в обычаях, обрядовых действиях, религиозных верованиях.

Бренто Тамара Николаевна,
главный библиотекарь Губкинской ЦБС

ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА

МАНСИ – небольшой народ, около 7 тысяч человек, живущий в основном в Ханты-Мансийском автономном округе Тюменской области. Манси объединяются с ханты под названием обские угры. Манси и их ближайшие родственники ханты являются коренным населением западно-сибирской тайги. Еще несколько столетий назад территория манси распространялась гораздо дальше к западу, но н более сильные и воинственные племена коми-зырян оттеснили их в Зауралье. В XVI веке манси были данниками сибирского хана Кучума, воевавшего с Ермаком. После поражения Кучума земли манси вошли в состав Российского государства. Прежнее название манси – вогулы.
Все группы манси в значительной степени смешаны. В их культуре можно выделить элементы, свидетельствующие о контактах с ненцами, коми, татарами, башкирами и др. Особенно тесными были контакты между северными группами ханты и манси.
Основные традиционные занятия – охота и рыболовство, у части манси – оленеводство.

НЕНЦЫ - коренное население Европейского Севера и севера западной Сибири.
Выделяются две этнографические группы: тундровые ненцы и лесные ненцы, различающие по фамильно-родовому составу, диалекту, некоторыми особенностям культуры. Говорят на ненецком языке, имеющем 2 диалекта, которые распадаются на говоры.
Традиционной отраслью хозяйства ненцев на всей территории их проживания является охотничий промысел, рыболовство, оленеводство.

ХАНТЫ – коренное население Западной Сибири, сосредоточенное в Ханты-Мансийском и Ямало-Ненецком автономных округах. Общая численность 22,5 тыс. человек.
Среди ханты выделяется 3 этнографические группы – северная, южная, восточная. Они отличаются диалектами, особенностями в хозяйстве и культуре. До начала XX века русские называли ханты остяками. Говорят на хантыйском языке, письменность на основе русской графики, верующие ханты – православные.
Основные занятия – охота и рыболовство.

НЕНЕЦКИЕ НАРОДНЫЕ ПРАЗДНИКИ

Как известно, у ненцев нет традиционных народных праздников, но есть дни большой радости. Это - день рождения ребенка, приезд желанных гостей и родных, наконец, создание новой семьи - свадьба.
День рождения человека отмечается всего один раз в жизни после того, как отпадет пуповина у младенца. Это праздник только для взрослых, и сам именинник до конца своей жизни ни разу не отметит день своего рождения, и не будет знать, как проходили его именины. По случаю рождения ребенка забивается молодой олененок, одариваются подарками пожилые женщины, принимавшие роды. Как правило, это небольшие подарки: например, плетеная тесьма для кос, кусочки сукна, предметы для гигиенических процедур и т.д., повивальной бабке вручается нож, которым перерезалась пуповина. Пока женщины и бабушки отмечают день рождения малыша, его братья и сестры бегают вокруг, опережая друг друга, в поисках следов нового человека на снегу, на песке у реки. Появление маленькой сестренки или братика очень озадачивает малышей, а взрослые им задают новую задачу, с которой им не справиться, как ни стараются. В конце концов, дети смиряются с тем, что невозможно обнаружить следы малыша, и приходят к выводу: этот таинственный человек очень хорошо ориентируется на местности и умеет выбирать такие места, по которым не могут ходить другие. Ища его следы, дети выдумывают всевозможные небылицы: может быть, он прилетел на крыльях или забрался в мешок с желтым мхом, или пришел как нгэмунзи - образ сна, бесшумно и незаметно подкрадывающегося к человеку. Этим нгэмунзи в тундре укрощают чрезмерно расшалившихся к вечеру детей. Для того чтобы он им не снился в образе чудовища, его называют ласково - Нгэмунзикоця. Взрослые говорят: "Образ сна любит садиться вечером на глаза и делает их больными". Чтобы этого не случилось, дети стараются быстро закрыть глазки и без лишних напоминаний засыпают.
Каких-либо особых своих праздников, кроме более или менее определенных периодов (но не дней) жертвоприношений, связанных с оленеводством и промыслами, не имелось. В результате долгого общения с русским населением, европейские ненцы стали отмечать некоторые из православных праздников. Связывая их с периодами своего оленеводческо-промыслового цикла. Вот некоторые из них (по старому стилю):

25 марта – Ворна яля (Благовещение; начало весенних перекочевок);
23 апреля – Егор яля (считалось, что к этому времени надо подойти к отельным местам);
9 мая – Николя яля (начало ледохода);
29 июня – Петров яля (конец вонзевого лова рыбы, начало сорового);
20 июля – Ильин яля (середина лета);
15 августа – Успенье яля (убой оленей на малицы);
1 сентября - Семен яля (до этого дня сдавали пески, нанимались на рыбалки);
Новый год – сыра ер’яля (середина зимы).

Хомич Л.В. //Ненцы: СПб, Русский Двор, 1995 – 336 с .

НЕНЕЦКИЕ НАРОДНЫЕ ПРАЗДНИКИ

ВЕСЕННЕЕ ОДАРИВАНИЕ НЕБЕСНОГО БОГА-ГРОМА

Ненцы-старожилы помнят, как в былые времена они сами и их предки отмечали весенний праздник одаривания небесного Бога-Грома оленем. В роде Панхи Пяк это событие происходило так. Род Панхи Пяк ехал на свою священную сопку «Кавр нат ка» принести в жертву Богам Воды, Неба и Грома оленей. Пяк Панхай поднялся на хребёт сопки, привязал серую важенку к дереву, снял с себя пояс с маленьким мешочком на замшевом шнурке, вынул из него узелок и положил у корней лиственницы. Оленя вывели на ровное место мордой к востоку. Трое мужчин оленя умертвили, и, когда он издавал последние вздохи, подняв голову к небу, Пяк развязал узелок и привязал его к ветке лиственницы.
Вспоров оленю брюхо, мужчины вынули и положили на снег его внутренности. Когда горячая кровь заполнила брюхо, человек который принёс его в жертву, зачерпнул тёплой оленьей крови и не спеша пошёл к реке Пур. Встал на колени и вылил кровь в быстрое течение реки, при этом, наклонившись над водой, произнося священную молитву Богу-духу Воды. «Вездесущий, дай нам удачи в летнем улове рыбы, чтобы сытно ели наши дети! Не забирай духа моего народа в осенний и летний период». Не тревожь нас шумом сильных волн. Сохрани поголовье наших оленей».
Закончив священную молитву, се сели вокруг туши оленя. К голове мёртвого оленя положили рыбку, окропив её рот оленьей кровью, и приступили к трапезе.
А тем временем забили белого оленя хора (самец оленя), принеся его в жертву Богу Неба - Грому. И сделали из веточки образ- символ Бога–Грома в виде птицы, помазав кровью её и берёзу у корней. При этом произносится молитва: «О великий хозяин неба, мы живём под тобою. Наша жизнь видна, как на ладони. Просим тебя, сверху смотрящий глаз, принеси нашему племени удачу, тёплое лето, много дичи, ягод, грибов для оленей. Чтобы не было комаров и оводов, не было сильной жары. Убереги нас и наши пастбища от пожаров, грома и молнии».
Все сородичи Панхи Пяк сели вокруг забитого оленя, ели, пили свежую оленью кровь и чай из душистых листьев. К вечеру все разъехались в свои чумы радостные от того, что исполнили долг перед Богом Неба.
Этот обычай ушёл в прошлое. Закон природы: всё течёт, всё меняется.

П.Турутина ,
почётный гражданин Пуровского района
//«Северный луч», 2003.-6 июня. С.12

НЕНЕЦКИЕ НАРОДНЫЕ ПРАЗДНИКИ

ДЕНЬ ОЛЕНЕВОДА

День оленевода – традиционный, ежегодный национальный праздник ненцев, связанный с их хозяйственной деятельностью Он устраивается в масштабах района или округа, проходит обычно весной. На него собирается большое количество людей. На этом празднике из национальных видов соревнований наиболее распространенными являются гонки на оленьих упряжках, метание тынзея (аркана), топора, прыжки через нарты, перетягивание палки.
Гонки на оленьих упряжках - красивое, захватывающее зрелище. Отбираются лучшие олени, упряжь украшается ленточками, полосками ровдуги, разноцветного сукна. В зависимости от сезона запрягают четыре-шесть оленей. Состязания проводятся на скорость, однако присутствующие неизменно оценивают красоту бега оленей, их окраску (наиболее красивыми всегда считались белые олени) и т.д.
Тынзей мечут на поставленную вертикально палку, хорей, на головки нарт. Топор бросают на дальность.
Интересны традиционные соревнования по прыжкам через нарты. Несколько нарт (обычно столько, сколько есть свободных пустых нарт) устанавливают параллельно друг другу на расстоянии полуметра. Прыжки совершаются двумя ногами вместе, сначала в одном направлении, затем в обратном, пока хватает сил. Хорошие прыгуны перепрыгивают через 30 и больше нарт без отдыха.
Палку перетягивают сидя, упершись друг в друга ступнями ног (есть варианты).
Все эти виды соревнований - мужские. Женщины изредка участвовали лишь в гонках на оленях.
Из других игр и забав на открытом воздухе можно отметить женские игры - в жмурки, колечко, - имеющие отличия от аналогичных русских игр. Так, например, при игре в колечко его часто передавали просто из рук в руки, а не по веревке.
На День оленевода готовится обычно национальные угощения (оленье мясо, струганина). Устраиваются ярмарки, на которых продаются изделия национальных промыслов (поделки из кости, изделия из меха, бисера и т.д.).

Хомич Л.В. //Ненцы: СПб, Русский Двор, 1995 – 336 с.

ПРАЗДНИКИ НАРОДА ХАНТЫ

В духовной культуре ханты большое значение имеет культ медведя и связанный с ним комплекс мифов и обрядов, называемый «медвежий праздник» или «медвежьи игры».
Медведь, по преданию ханты, - предок-родственник. Первоначально этот праздник проводился только членами одной общины, но со временем он стал общенародным. В нем много сходного с медвежьим праздником манси. Он также приурочен к зимнему солнцестоянию (начало) и весеннему равноденствию и проводится как периодически, так и по случаю добычи медведя на охоте. Вторая форма праздника сохраняется и сейчас. С «медвежьим праздником» связаны богатый фольклор, народная хореография, песенное искусство и народный театр.

МЕДВЕЖИЙ ПРАЗДНИК

По тайге летают сказки,
По тайге легенды бродят,
Как охотники медведя,

Как медведя «опускают».
Но никто сказать не смеет,
Что медведя - убивают...

Он поддался ненароком,-
Голова его большая
На столе лежит широком.
И тогда его мужчины
Как героя восхваляют,
Духом леса называют,
Куньей песней развлекают,
Птичьей пляской провожают.

Выйдя из тепла избы во двор, праздник не убавил пыла, и представление продолжалось: скакали в людском кругу «олени» в розовых платьицах, натягивал тугой лук охотник, и падал замертво «лось» в красной шелковой рубахе, читал свои стихи о родном крае и его жителях Шесталов. Вынесенная на улицу мохнатая голова покоилась теперь на столе в окружении посуды с вареной рыбой, дымящейся олениной и другими блюдами, приготовленными для всех пришедших на праздник.

–М.: Дет. лит., 1987. – 190 с.

ОХОТНИКИ – СОЗДАТЕЛИ ЭПОСА

…Исполнение ритуальной песни было существенной частью многих обрядов. Рассмотрим здесь медвежий праздник, один из наиболее ярких у ханты.
Медведь в миропонимании ханты - это не только лесной зверь, но и возвышенное существо. Когда в детстве он жил на небе, его неудержимо влекла земля. Отец - верховный бог - уступил просьбам сына и опустил его в люльке на землю, поручив блюсти здесь порядок и справедливость, не причинять вреда людям. Однако медведь нарушает некоторые установки отца, его убивают охотники и, как предписано богом, устраивают в честь небесного зверя обрядовый праздник.
Как следует из рассказов охотников и многочисленны описаний, отправляясь за медведем, охотники проходили обрядовое очищение с произнесением соответствующих заговорных текстов. Для всего, что связано с медведем, был разработан тайный язык, в который, по подсчетам специалистов, входило около 500 слов. Самого его называли «зверь», шкуру - «изготовленная матерью мягкая одежда», снег - «белая пыль», ружье - «гремящая вещь», медведя не убивают, а «низводят» из леса в селение.
Подъем зверя из берлоги - обязательное условие его добычи. Шкуру с убитого медведя снимали с головой и везли в селение. Здесь «медведя» встречали приветственными выстрелами, а охотников обрызгивали водой или порошили снегом. Медведя заносили в дом, укладывали носом на лапы, надевали на голову шапку или платок, украшения, на когти кольца, на глаза - берестяные кружочки или бляшки. Ставили и угощение. Медведя извещали, что его убила стрела или русская пуля, просили не пугать женщин в лесу.
Веселье начиналось под вечер, на него съезжались издалека. Программа начиналась с песен, рассказывающих о небесной жизни медведя и его земных деяниях. Утром медведю пели песню пробуждения, затем исполнялись и хвалебные; попавший сюда русский мог спеть частушку. Затем начиналась следующая часть медвежьего праздника - драматические представления. Актерами были только мужчины в масках, при исполнении женских ролей они надевали поверх своей одежды женскую. В течение нескольких вечеров разыгрывалось по десятку сцен из повседневной жизни ханты: изображали трусливого охотника, неудачное сватовство, объевшегося черемухой, столкновение с чиновником и т. п. Некоторые сцены были сексуального содержания. Никто не смел обижаться, если насмешливая сцена относилась к нему, В промежутках между песнями и сценами устраивали танцы под музыку. Проводилось и гадание об охоте. В конце праздника мясо медведя варили и съедали. Выносили медведя (шкуру) через окно с определенными предосторожностями. Череп, а иногда и шкуру хранили в специальных постройках.
Наиболее полно структура медвежьего культа раскрыта в диссертации Евы Шмидт, где выявлено около 30 мотивов его восприятия. Образ медведя как бы рассеян по разным сферам и мирам, предстает в разных ипостасях - медведеподобного духа, медведя-человека, небесного медведя, лесного, земного и подземного.
Обряды, исполняемые на медвежьем празднике, несут не только сакральную нагрузку. Одновременно это праздник, на котором радуются большой добыче и воздают должное мужеству человека и его отваге при добыче медведя: ведь в представлениях ханты этот зверь - существо почти сверхъестественное. Не менее важно и то, что медвежий праздник позволяет людям, живущим в этих редконаселенных местах. Праздник медведя, как и другие, вносил разнообразие в трудную повседневную жизнь, снимал психическое напряжение. Комически-критические сцены играли развлекательную и воспитательную роль. По современным понятиям, это фольклорный праздник. И в настоящее время отдельные традиционные сцены медвежьего праздника исполняются на концертах во время официальных торжеств, на фестивалях народного творчества.
В фольклорных сюжетах о медведе фигурируют люди Мось и Пор. Согласно священному сказанию, женщина Мось была рождена медведицей в дочеловеческую эпоху. У северных групп сложено много сказок о соперничестве женщин Мось и Пор.

Кулемизин В.М. Лукина Н.В. //Знакомьтесь: ханты.- Нвосибирск: ВО «Наука». Сибирская издательская фирма.1992. – 136 с.

ПОМИНКИ ПО МЕДВЕДЮ

У ханты медведь всегда считался священным зверем. В мифологии этого лесного народа он предстаёт младшим «братцем» человека, поэтому к нему неизменно относились с высоким почтением. Наверное, нет такого северного писателя, который в своем творчестве так или иначе не упомянул бы хозяина тайги. В научной литературе собраны данные о множестве обрядов, связанных с медведем. Остановимся на одном из них.
Медвежью вечёрку - поминки - ханты обязательно справляли раньше над каждым убитым медведем. Эти обряды и сейчас проводятся оленеводами, но только в том случае, если «братец» не оказался «нечистым», то есть виновником гибели человека. Бесспорным доказательством виновности считается присутствие в желудке зверя клубка человеческих волос. Мясо нечистого медведя обыкновенно сжигается. (Следует заметить, что от медведя ханты не получают почти никакой выгоды - напротив, люди несут порой значительный убыток, так как поминки, продолжающиеся обыкновенно дольше недели, приводят к большим затратам на угощение гостей.)
...Тотчас после того, как медведя убьют, его везут в селенье. Прихватив тушу, останавливаются с правой стороны дома и три раза громко кричат в сторону Высокого Неба и густой тайги. На этот крик все без исключения идут к убитому медведю, отвешивают ему земной поклон и целуют в морду, приговаривая: «Царь леса! Здравствуй!» После этого обязательно обмывают своё лицо водой. Сделавший это может считать себя получившим медвежье прощение, если он когда-либо кого-нибудь бранил. Начинаются приготовления к вечёрке. (Если нет возможности справлять вечёрку непосредственно после охоты, убитого медведя убирают в холодный амбар, где он и лежит до удобного случая.)
Привезенного медведя кладут на невысокие нары в том доме, где она предполагается. На шею ему повязывают шарф, а на голову надевают шапку. Если убита (ханты обычно говорят «поймана») медведица, то ее голову украшают платком. Перед медведем в маленьких берестяных плошках ставят сушеную рыбу, жирную варку, орехи, хлеб; тут же обязательно кладут расческу.
Затем собравшиеся начинают петь и рассказывать разные истории. Пение сопровождается богатой мимикой и жестикуляцией, а сам поющий надевает особую берестяную маску и переодевается в разные национальные одежды. Петь песни может всякий, кто имеет к этому способность, в том числе и женщины. Но обыкновенно для этой цели выбираются особые балагуры и краснобаи. Во время пения специально приставленный человек отмечает число спетых песен, делая нарезки на длинной палке, изготовленной для этой цели из молодой лиственницы. Присутствие на такой вечеринке опытного шамана не обязательно, и особой роли в ней он не играет. После того, как будет спето положенное число песен, каждый из присутствующих пытается узнать, каким у него в этом году будет промысел. Для этого поднимают медвежью голову. Кто поднимет ее легко, у того и промысел будет хорошим, а кто с трудом - у того плохим. Затем убитого медведя делят на части, варят и едят, чем, рано или поздно, и заканчивается вечёрка.
Следует заметить, что медвежьи поминки несколько отличаются друг от друга в зависимости от места проживания ханты - у живущих в верховьях Оби они выглядят иначе, чем у обитателей среднего и нижнего Приобья.
Казымцы убитого медведя сразу заносят в дом, предварительно запалив перед его мордой берёзовую чагу; чашки с водой не ставят, а всякого, кто принимает участие в этой встрече, осыпают снегом. На медвежью вечёрку многие из собравшихся надевают особые, сшитые именно на этот случай сюртуки из хорошего сукна со светлыми медными пуговицами. Казымцы верят, что после каждой встречи с человеком у медведя на плечах, под кожей, выступают белые пятна.
На медвежьей вечёрке, по большей части, звучат песни и сказы сатирико-юмористического содержания - как правило, из охотничьей жизни. Осмеиваются хвастовство, неудачный промысел, несообразительность... Вот почти дословный перевод одной такой песни:
- В одном чуме у ханты медведь растащил хранящиеся в лабазе запасы. Хозяин говорит жене:

«Пойдем, баба, убьём медведя, - я их и раньше убивал; у меня есть ружье и рогатина!».
На самом же деле, он не только не убивал медведей, но даже никогда и не видывал их. Поэтому про себя муж думает: «Как бы мне не встретиться с этим медведем, а то ведь он меня задерёт!»
Жена уговаривает его не идти на охоту, однако муж стоит на своём и обещает злодея убить. Только они отошли немного от чума, как навстречу им идёт медведь. Человек испугался и убежал, а жена схватила ружье, выстрелила и убила медведя. Вернувшись домой, женщина попеняла мужу: «А ведь я говорила тебе, что ты испугаешься и убежишь». На что муж отвечает: «Один бы я ни за что не убежал! А раз теперь и убежал, так я же знал, что ты и сама легко убьешь этого медведя!»
Нетрудно уловить юмор, который составляет суть этих рассказиков. Обратите внимание, например, на другую коротенькую охотничью байку:
- Один охотник собрался промышлять белку и говорит: «Сегодня, пожалуй, полтора десятка белок убью!» Пошел он в лес, а ружье позабыл дома. Ходил, ходил по лесу, и увидел на дереве белку. Схватился, а у него ружья-то и нет! Показалось ему, что он потерял его дорогой. Стал искать по всему бескрайнему лесу. Проискал весь зимний день, а ружья так и не нашёл. Возвратился горе-охотник усталый домой. Там его спрашивают: «Ну, что добыл сегодня?» А он отвечает: «Да что тут поделаешь, помеха случилась - ружье не стреляет! Должно быть, испортилось». А ему в ответ: «Да ты что врёшь? Ведь ружье-то ты дома оставил!» Униженному охотнику только и осталось, что оправдываться: «Если бы и взял, так оно всё равно бы не стало стрелять!» Да так он всё равно и остался для всех обманщиком.
Вот такие байки чаще всего и рассказывают на медвежьих вечёрках.

Ругина Вилена.//«Ямальский меридиан», 2001, №4, С.40-41

ПРАЗДНИКИ НАРОДА ХАНТЫ

ПРОВОДЫ ЛЕБЕДЯ

Мало кому известно, что у народа ханты существует кроме почитаемого дня "Ворна хатла" - "Вороньего дня", еще один праздник – Проводы Лебедя, который посвящен встрече и проводам священной птицы – лебедя. Этому событию предшествует праздник, сопровождаемый особым ритуалом.
Вот что рассказал И.С. Посохов, пожилой человек, по национальности ханты о ритуале такого праздника Проводов Лебедя, свидетелем которого он был однажды осенью.
Накануне жители юрт договорились о времени выезда на праздник.
В день праздника подъехали к священному месту, и мужчины-охотники оповестили о своем приезде тремя залпами из охотничьих ружей. Попечитель святого места, услышав стрельбу, вышел на берег встречать нарядно одетых гостей. Приехавшие, причалив лодки к дощатому мостику, шли вереницей в деревню по тропе, выстланной ветками и сеном.
Затем женщины поджигали сложенные дрова, на доску у костра ставили съестное. Спиртным окропляли огонь, бросали по монетке в костер и после этого выстраивались в ряд и, посылая поклоны, нашептывали:
"Ты наша священная птица, мы в гости к тебе пришли и от чистого сердца все, что нужно, с собой принесли... Скоро настанет разлука, покинешь край свой родной... Мы ждем твоего возвращения весной. На своих могучих крыльях несись над горами, тайгой! Ясного неба желаем тебе над нашей прекрасной землей".
Потом женщины поворачивались через правое плечо, заканчивая ритуал, и начинали трапезу.
В стороне на колышке были подвешены узелки с подарками. Это было общее место для совершения обряда. Стар и мал толпой, стояли тут и просили лебедя принять их подарки.
Основной обряд проводился на священном месте, куда разрешено было ходить только мужчинам. Здесь совершалось жертвоприношение. Это место было основано с незапамятных времен далекими предками.
Мужчины привели жертвенное животное, привязали его под кряжистый краснотал, а на другом дереве уже был сделан примитивный стол, под ним пропущены жерди между ветками дерева. Попечитель святого места расставил угощение, развязал узелки с подарками, каждую вещь, обволакивая дымом тлеющей чаги. развешивал на жерди. Присутствующие бросали на стол по монетке, вставали напротив стола, кланялись. Затем попечитель вывел животное и начинал водить его по ходу солнца.
- Ац! - раздавался призывный клич после каждого оборота - и семь раз эхо разносило этот клич...
В заключение праздника один из организаторов нанес на четырехгранной палочке количество людей от каждой семьи, чтобы потом разделить поровну расходы, связанные с обрядовым ритуалом, потом достал из котла кусок шеи, сердца и глаз принесенного в жертву животного, наколол их на отростки шеста, приставил его к столу, приделанному к дереву.
На этом праздник закончился.

Александров М. //Ямальский меридиан 1992, №1, С.6 5

ПРАЗДНИКИ НАРОДА МАНСИ

.....................................................................................................................................................................

Наибольшим почитанием из животных пользуется медведь. Существовали периодические (с декабря по март) и спорадические (поповоду удачной охоты на медведя) – сложный комплекс обрядов, связанных с охотой на медведя и поеданием его мяса. Цели участников разнообразны, они включали в себя стремление снять с себя вину за убийство медведя и поедание его мяса, а также пожелание благодаря медведю и другим героям праздника добиться благополучия. Праздник включал в себя мифологические и бытовые интермедии, представления в масках, складывающихся народный театр, а также кукольные представления. В настоящее время медвежий праздник сохраняется как наиболее популярное и любимое развлечение.

Календарные праздники приурочены к православным датам. На Благовещение 7 апреля отмечается Вороний день - Урине хотэл эква, связанные со стремлением к воспроизводству жизни, благополучие к семье, в первую очередь детей. В конце мая – в начале июня (в разные числа) отмечались праздники рыболовов, включавшие соревнования на лодках и шаманские камлания и ритуально подготавливавшие рыболовный промысел. С охотничьим промыслом, главным образом с началом пушной охоты, были связаны осенние праздники, в первую очередь Покров, включавшие жертвоприношения в пещере или на горе (для чего использовали т.н. «шаманские» горы – археологические памятники). Праздником оленевода является Ильин день, в который совершают жертвоприношение оленей. В настоящие время традиционные праздники воспринимаются манси как одно из средств возрождения своей культуры.

//Народы России: энциклопедия / Гл. ред. В.А.Тишков – М.: Большая Российская энциклопедия, 1994 – 479 с. ил.

ПРАЗДНИКИ НАРОДА МАНСИ

ВОРОНИЙ ДЕНЬ

Весна на Севере наступает бурно. О ней возвещают яркие солнечные дни, ручьи и громкое карканье ворон. Все ждут прилета птиц. Они приносят тепло и солнце. Ворона прилетает одной из первых, в апреле, когда еще лежит снег и бывают заморозки. Своим криком она как бы пробуждает природу и, кажется, приносит саму жизнь. Наверное, поэтому обские угры - ханты и манси - считают эту птицу покровительницей женщин и детей и посвящают ей специальный праздник.
В вороньей песне, записанной на реке Северной Сосьве, есть такие слова: «С моим появлением маленькие девочки, маленькие мальчики пусть родятся! На ямку с таловыми гнилушками (из их люлек) я присяду. Замерзшие руки свои отогрею, замерзшие ноги свои отогрею. Долгоживущие девочки пусть родятся, долгоживущие мальчики пусть родятся!» По обычаям хантов и манси за всеми вещами маленьких детей нужно строго следить, чтобы с ребенком не случилось несчастье. Это касается и тех предметов, которые младенцу уже не нужны. Поэтому мокрый цап (стружки мягкой древесины, которые насыпали в люльку под меховую подстилку) каждая семья складывала в кучку на окраине селения вокруг пенька. Ханты считали, что ворона, прилетев с юга, в холодные дни греет лапки на этих теплых стружках и приговаривает: «Побольше бы детей на землю приходило, чтобы было мне где погреть свои лапки». Женщины всегда хранили изображения вороны, сделанные отцом или старшим братом, а, выходя замуж, брали их с собой в новое жилище.
В некоторых районах, например на реке Конде, нет вороньих праздников, но понятия о вороне и там связаны с заботой о воспроизведении жизни, здоровье и благополучии детей. Про нее здесь говорили, что она «прилетает, кто, где родит, добра желает». Мох, на котором видели сидящую ворону, стелили детям, чтобы они были счастливы.
Вороний день праздновали 7 апреля, когда по русскому православному календарю отмечают Благовещенье. Традиционные календарные праздники ханты и манси были часто приурочены к церковным. Так, Вороний день - день прилета - как бы весть о пробуждении природы и жизни. Он сближается по смыслу с Благовещеньем и многими праздниками начала весны.
Раньше в этот день взрослые собирались в домах, ходили друг к другу в гости и готовили много еды из мяса домашних животных. Ивдельские манси обязательно варили «саламат» - густую кашу из крупы с водой. Ее ели и на празднике по случаю рождения ребенка.
Пища, приготовленная из отдельных зерен, означала ростки новой жизни.
Непременным элементом праздника были традиционные мансийские танцы. Мужчины и женщины исполняли их отдельно под струнный музыкальный инструмент - сангультап. В танце, изображавшем весеннее поведение птиц, женщины закрывали лицо и голову платком, оставляя лишь небольшие отверстия для глаз. Эти танцы имели и магическое значение, связанное с представлением о женском теле как символе плодородия.
Ивдельские манси сближают ворону с мифологической героиней Сянь (Калтащ), которая как прародительница определяла судьбы людей, отмечая их жизненный путь на священных бирках, помогала при родах. Праздником Сянь они считали «Урине хотэл» (Вороний день).
С этой героиней связывали праздник и северные ханты. По их представлениям, «ворона - чистая птица, она летает в южную землю и приносит «чистым» девочкам менструацию». Во время праздника на краю деревни делали жертвоприношение этой птице: на стол ставили горячие кашу и чай, от которых шел пар. Сюда могли прийти только маленькие «чистые» девочки и старушки.
Весенние женские праздники ханты и манси по сути близки Вороньему дню. Цель их - стремление к благополучию семьи, в первую очередь детей.
Недалеко от деревни Ванзетур, что на берегу озера Моравитур, в низовьях реки Северной Сосьвы, находилось священное место манси - аращ кан (место костра). Весной там собирались женщины с детьми. Все приносили цветные полоски материи и привязывали на сосну, под которой стоял стол с едой и чаем. Женщины кланялись дереву и молились о благополучии семьи.
Женские праздники с подобными обрядами проводили и близ деревни Ломбовож на берегу «озера гагары».
Ханты, живущие на реке Сыня, свои женские торжества отмечали тоже в Вороний день. На священных местах они готовили пищу на костре, молились духам, кланялись березе. В качестве даров приносили ленточки и лоскутки материи, монеты и специально изготовленные куколки.
У весенних праздников ханты и манси много общего: особая роль женщин и детей, птичьи атрибуты, украшенное дерево как центр праздника, жертвоприношение, некоторые виды обрядовой пищи, функциональное назначение.
Похожие ритуалы существовали на Урале у башкир. В мифологии и обрядах этого народа ворона, ворон и грач взаимозаменяемы как черные крикливые птицы.
Праздник «Карга туй» (карга - грач, туй - праздник) проходил на ближайшем к деревне холме в конце апреля - начале июня, когда прилетали грачи.
В нем участвовали женщины, девушки и мальчики не старше тринадцати лет.
Девушки и молодые женщины водили хороводы, играли в мяч, прыгали через препятствия, варили и ели кашу, пили чай. Распорядительницей была старшая из женщин, одетая в специальный костюм.
У восточных башкир весенний обряд «Воронья каша» означал встречу Нового года. Девушки и молодые женщины украшали деревья лоскутками разноцветных тканей, монетами, бусами, платками, а потом ходили вокруг дерева, произнося благопожелания: «Пусть пищи хватит каждой паре! Пусть хватит пищи и людям и птицам!» Башкиры иногда заставляли детей залезать на деревья, есть ритуальную кащу и кричать там, подражая голосу и повадкам ворон.
Хотя в настоящее время прямых контактов между башкирами и обскими уграми нет, характерные особенности их весенних женских праздников могут свидетельствовать о контактах предков этих народов. Это и привело к появлению общих черт в культуре.
У северных манси «Урине хотэл» знаменовал половину года - «таль котль», и это представление отражалось на их хозяйственных занятиях. С 7 апреля прекращалась охота. Оленеводы отправлялись в горы. Со свежей снеговой водой приходила рыба, начинался ее промысел, и часть рыбаков уезжала до сентября на Обь.
В Вороний день ханты и манси гадали и наблюдали за природой. Например, если ветер дул с севера, то «сорок утренников пройдет до тепла», то есть сорок дней сохранится холодная погода; если прилетевшая ворона сядет на верхушку дерева, говорили, что будет «большая вода». По количеству снега в этот день определяли, много ли будет рыбы и ягод. Обские угры были уверены в том, что некоторые магические приемы должны действовать в преддверии или в день праздника. В ночь на 7 апреля выходили на дорогу и раскладывали комки лошадиного навоза. Считалось, кто больше соберет их утром, у того будет много утиных яиц летом и удачная охота. Существовал и другой прием: в пять часов утра пучок сена перевязывали посередине, имитируя утиное гнездо, на него клали лошадиный навоз и ставили у дверей дома. Чем гнездо крупнее, тем больше семья найдет утиных гнезд и успешнее будет охота. У северных ханты «гнезда» делали мальчики в возрасте 10 - 14 лет.
У других групп обских угров Вороний день как праздник не отмечен, но о его возможном существовании в прошлом имеются некоторые свидетельства. Так, ваховские ханты Новый год отмечали в марте - месяце, который назывался по традиционному календарю «урники» («вороны прилетают месяц»).
Вороний месяц был известен селькупам, салымским, васюганско-вахов-ским, александровским и среднеобским ханты, чулымским тюркам, барабинским татарам, эвенкам, коми, удмуртам.
Возрождение календарных праздников тесно связано с восстановлением развитием традиционного образа жизни. В ходе исторического развития народов Севера выработалось особое отношение к природе. Они старались приспособить общественную и хозяйственную жизнь к ритмам космоса. Цикличность ритуалов, по мнению и участников, должна сберечь цикличность промысловой деятельности. Особое место в этом ряду принадлежит Вороньему празднику - значительном событию в жизни ханты и манси. 0сновные идеи Вороньего дня близки, понятны всем, так как ассоциируются обновлением природы, жизни и куль том плодородия. В Ханты-Мансийском автономном округе вот уже несколько лет вновь отмечают Вороний день - традиционное торжество, лежащее в основе возрождения культуры этих народов.

//Северные просторы.- 1995.- № 2-3, С. 53-56

ПРАЗДНИК ТРЯСОГУЗКИ

Из сказки Анны Коньковой

С весенними праздниками у бабушки Околь - Матерей Матери было много хлопот и забот. Она обходила все жилища, узнавала, у кого в семье какие запасы. Расспрашивала, что могут принести на празднество в честь Трясогузки.
Все это делала Мать Матерей для детворы. Чтобы радость ребят не омрачилась, не вызвала обиды и зависти к другим. Бабушку Околь беспокоила и погода, какой она будет завтра? Не помешает ли детскому веселью? Может, зима прокрадется меж облаков да завалит праздничную площадь снегом. Вдруг старуха Зима поссорится с молодой Весной?
Утром Околь проснулась, и едва открыла глаза, тотчас озабоченно вышла за двери. Осмотрелась. Утро было прекрасное, оно обещало стать погожим деньком с голубыми небесами, залитыми солнечным сиянием.
Вот Околь, спокойная за погоду, идет по деревне, и всюду ей встречаются сереброкрылые трясогузки. Они покачиваются на своих тонких ножках, приветливо кланяются ей. Бабушка Околь тоже незамедлительно отвечает поклоном и здоровается:
- Пася, пася! Здравствуйте, здравствуйте, вестники Большого Света и Красной Весны!
А трясогузки, довольные, что вернулись на родину, то взлетают коротким взлетом, то садятся, потряхивая хвостиками. Вертят головками, показывая то один глаз-бусинку, то другой. Пританцовывают под музыку звонких ручейков. Коротким щебетом славят желанную весну. Большой Свет, белые ночи. Стряхивают с крылышек тепло, принесенное с южной земли.
Бабушка Околь стояла и радовалась птицам, словно увидела их впервые в жизни. Улыбаясь, рассуждала, шептала:
- Разве есть какая птаха лучше этой вежливой птицы в нашем краю? Нет! Конечно, нет. Она все лето, каждое утро встречает нас поклоном. Щебечет, что круглое лето будет с нами.
Все так же улыбаясь, бабушка Околь спешит в конец деревни на игровую площадку. Подошла к длинному столу, сколоченному из досок для праздника. Женщины ставят чашки с мансийской кашей - саламатом. Каша необыкновенная! Она щедро сдобрена ядрами кедровых орехов. А сами орехи поджарены на рыбьем жиру. Но каша с орешками - это еще не все. Болотисто-смуглые от жира, слепленные из теста фигурки трясогузок расставлены по обе стороны на столешнице. Они хрустящие, тают на языке, едва поднесешь ко рту.
Околь ласково с поклоном здоровается с матерями, хлопочущими ради детского торжества:
- Живите здоровыми долгие годы, мои дочери. Женщины обрадовано суетятся:
- О наша Мать Матерей, сейчас горячие угли в угольнице принесем, положим на угли ветки пихты и можжевельника. Ты пурлахтан - пошлешь молитву верхнему богу - Торуму.
Скоро над столом поднялся духовитый дымок, и Мать Матерей торжественно начала отдавать поклоны Небесному Торуму - богу. Женщины присели, всматриваясь в лицо своей Матери Околь. Лицо бабушки часто изменялось, то становилось радостным, то горестно-печальным. Все слушали, внимали ее тихим словам и радовались, и страдали вместе с ее молитвами.
Мать Матерей закончила молиться. Она оглядела угощение на столе, достаточно ли вкусна рыба, печенная в золе, аппетитны ли вяленое мясо, саламат.
Бабушка Околь берет одну фигурку трясогузки, вертит ее на ножке из березовой палочки. Ах, как живые у испеченной птички глазки из щучьих икринок! Предовольная Околь отошла в сторону, присела на чурбак. Подумала: «Искусны руки моих дочерей!» (Она с первых дней, когда ее выбрали Матерью евринских женщин-матерей, считала всех хозяек, имеющих семьи, своими детьми).
Околь думала про себя:
Охотиться, ловить рыбу и готовить еду впрок, шить и мыть - все могут вогулки. Вышивать и вязать, ткать и прясть. Вон как вылепили из теста точеную фигурку нашей священной птицы - Трясогузки!...
Скоро на праздник явились мужчины, собрались ребятишки. Старик Петотка подошел к Матери Матерей, помог ей подняться с чурбака и заговорил:
- Мать Матерей, наверное, поздравишь своих детей со светлым праздником?
- Да, да! Сейчас подойду к столу. Она встала у нарядного обильного стола и молвила нараспев: - Милые мои взрослые дочери и сыновья, дорогие наши дети, я поздравляю вас! Прилетела первая весенняя птица - Трясогузка! Прилетела священная пташка - зима не вернется. Больше ей не достать, не морозить нас. Прошу Духов Неба, пусть пошлют нам долгое жаркое лето, теплые дожди, чтобы скоро зацвели ягодники. Пусть скорее появятся завязи ягод. Пусть реки и озера рыбой полнятся, а леса зверями!
Околь подняла руки к небу и проговорила:
- Духи Неба, сделайте так, чтобы мои пожелания сбылись!
Все сидели за столом, ели, шутили весело и не заметили, как Петотка поднял деревянную чудо-птицу - Трясогузку. Поднялся и понес птицу вокруг стола, наклоняя ее над каждым сидящим за столом, будто она, священная, осеняла народ.
Обошел стол Петотка и направился по всей площади. Дети повскакивали из-за стола и помчались за Петоткой.
Деревянная птичка, поднятая на палке высоко, посверкивала ярко зелеными глазками-бусинками, вставленными мастером. Трясогузка встряхивала легкими ажурными крыльями из осиновой щепы.
Дети восторгались:
- Смотрите, смотрите, Трясогузка крылышками скидывает снег, который не дотаял в борах. Скоро, скоро нас бабушка Околь поведет в лес за весенней брусникой! Да, да, за весенней сладкой брусникой!
Петотка обогнул площадь и скрылся в зарослях ивняка над речкой Еврой. Бабушка Околь сказала:
А теперь девочки исполнят пляску Трясогузки!
Девочки поднялись, развели руки в стороны, будто у них выросли крылья. И вдруг разбежались, рассыпались, словно стайка разноцветных пичужек. Махали, разлетались полы их ярко расшитых халатов. За старшими девочками выбежали малышки. Движения у всех были вольные. Кто как умел, махал ручонками. Некоторые, подпружинив, похлопав в ладоши, повертев головкой, срывались с места и вприпрыжку бежали, словно летели над поляной - площадью.
Много было затаенных улыбок взрослых, когда самые маленькие девочки своими еще неловкими движениями старались подражать старшим.

//Северные просторы.- 1995, №2-3, С.57

МЕДВЕЖИЙ ПРАЗДНИК

Звенят по снежному насту полозья легких нарт, мчат нас берегом Ляпина, самого рыбообильного притока Северной Сосьвы. Быстро бегут олени, поводя ноздрями в сторону синих зубцов Урала на горизонте, откуда дует свежий «ветер каслания» (перегон оленьих стад на новое пастбище) Мы летим, зарывшись в меховые доспехи, к таежной хозяйке - волшебнице миснэ (Миснэ – это добрые лесные великанши, помогающие людям). Богиня ожидания, она приютит в своих владениях и уставшего охотника, и продрогшего путника. Но как найти ее дом в этой лесной сказке со священными деревьями, на которых вырезаны таинственные личины? Как услышать ее зов? Быть может, он в этом скрипе полозьев или свисте ветра в лицо? А может быть, нужно искать миснэ не под покровом снежного леса, не в шуме кедров, а в тепле домашнего очага, в песнях мансиек, поддерживающих это тепло, чтобы обогреть ушедших на охоту или рыбалку мужей и сыновей?
Мы спешим с мансийским поэтом Юваном Шесталовым на главный охотничий праздник - самый архаичный и таинственный из всех, что сохранились у народов нашей страны,- на Медвежьи пляски, или игры, как называют его манси - маленький народ охотников, рыбаков и оленеводов, живущий в северной сибирской тайге. Именно об этом празднике писал Л. И. Толстой: «...недавно я прочел рассказ о театре у дикого народа вогулов. Одним из присутствовавших описывается такое представление: один большой вогул, другой маленький, оба одеты в оленьи шкуры, изображают один - самку оленя, другой - детеныша. Третий вогул изображает охотника с луком и на лыжах, четвертый голосом изображает птичку, предупреждающую оленя об опасности. Драма в том, что охотник бежит по следу матки с детенышем. Олени убегают со сцены и снова прибегают. Такое представление происходит в маленькой юрте. Охотник все ближе и ближе к преследуемым. Олененок измучен, жмется к матери, мать лижет ему рану. Охотник натягивает другую стрелу. Зрители, как описывает присутствующий, замирают, и в публике слышатся тяжелые вздохи и даже плач. И я по одному описанию почувствовал, что это было истинное произведение искусства».
Этот праздник нельзя предсказать или вычислить по календарю, ведь чтобы он состоялся, должен быть убит медведь. «Убит медведь» - манси никогда бы так не сказал: зачем поминать всуе имя хозяина тайги, своего великого предка, услышит, - обидится. Лучше сказать «вортолнут» - «в лесу живущий»:

По тайге летают сказки,
По тайге легенды бродят,
Как охотники медведя,
Встретив, хитростью «низводят».
В деревнях расскажут манси,
Как медведя «опускают».
Но никто сказать не смеет,
Что медведя - убивают...
«Низведен» медведь, «опущен»,-
Он поддался ненароком,-
Голова его большая
На столе лежит широком.
И тогда его мужчины
Как героя восхваляют,
Духом леса называют,
Куньей песней развлекают,
Птичьей пляской провожают.

Эти стихи Ювана Шесталова, полотна его замечательных земляков-художников Константина Панкова и Геннадия Раишева, таежные предания и легенды, книги историков и этнографов завораживали, звали в даль расстояний и времен, манили на древний праздник, в котором природа возвращает человека в свое лоно, в свой миропорядок, и он вновь сливается с нею за масками зверя. Конечно, с высоты полета над тайгой весь этот мир лесных тайн можно охватить теперь одним взглядом вместе с новыми городами, нефтяными вышками и газопроводами. Предания медвежьего следа вплетаются тонкой нитью в огромное пестрое сказочное полотно других времен и народов, а в далекие века и былые обряды невольно заглядывает свет сегодняшнего.
Немало лет прошло с тех пор, как видели в этих местах настоящий Медвежий праздник - живы были тогда еще старики, знавшие весь сложный сценарий представления, все его песни и причуды. Игрались Медвежьи пляски после удачной охоты и позже. Играются редко и сейчас - в сильно упрощенном виде. И вот задумано было восстановить этот полузабытый праздник, пригласить на него в село Сосьвинская знатоков и лучших исполнителей ролей Медвежьих игр со всего Ханты-Мансийского автономного округа, а это по площади - почти вся Украина. Для такого случая из самой просторной избы, как положено, вынесли все лишнее. В передний угол поставили «священный» стол, на котором будет возлежать медвежья голова. Для украшения комнаты и стола использовали непременные атрибуты праздника - узорчатые берестяные короба, орнаментированные изделия из оленьего меха и бисера, а местный школьный музей народного искусства предоставил лучшие экспонаты - обрядовую медвежью люльку, резную деревянную посуду, великолепный старинный мансийский инструмент со струнами из оленьих жил - санквылтап, что значит «звенящий». Родственный финскому и эстонскому кантеле, схожий с нашими гуслями, он, вероятно, является одним из древнейших музыкальных инструментов. Игра на нем неизменно сопровождала Медвежьи пляски, шаманские камлания (с помощью специального питья, танцев, пения и ритмических ударов в бубен шаман приводит себя в особое экстатическое состояние, во время камлания душа шамана якобы совершает путешествие в мир духов), а из мансийских сказок известно, что волшебный санквылтап делает всесильным того, кто владеет им. Хотя Медвежьим пляскам свойственен довольно строго определенный порядок, но, как и на всяком народном празднике, его участникам представляется возможность импровизации, неожиданных сценок, острых шуток - они-то и придают ему ту злободневность, которая соединяет древние обряды с сегодняшней жизнью.
Готовили в селе к скорому торжеству и праздничную одежду. Полотно в этих краях когда-то ткали из прочного и теплого волокна крапивы. Теперь, конечно, материя покупная, но покрой остался традиционным: для женщин - длинное, прямое, сшитое рубахой платье - цветное, со сборками у кокетки, рукава с манжетами тоже присборены, по подолу вышита кайма. Но самое красивое в этом наряде - расшитые разноцветным бисером нагрудные украшения. Мужчины носят такого же старинного покроя рубахи - длинные, навыпуск, подпоясанные цветной тесьмой, с узорчатой кокеткой и аппликациями из мелких треугольничков. Замечательно красива и верхняя одежда манси - шубы-ягушки, а также обувь, особенно меховая: кисы - высокие мягкие сапожки из оленьей шкуры, отделанные орнаментом из камуса - меха на ногах оленя.... И вот настал, наконец, долгожданный миг, когда подкатили к крыльцу нарты, в которых на разостланной медвежьей шкуре красовалась клыкастая голова хозяина тайги.
Праздник начался! Встречать нарты собралось полсела. Прогремели семь положенных выстрелов, и замелькали в воздухе снежки - в целях очищения необходимо обрызгать друг друга водой или осыпать снегом. Ведь встречают не простого зверя, а грозного предка, который может возродиться после смерти, и, чтобы душа убитого вортолнута не принесла людям вреда, нужно очиститься перед ней, а затем умилостивить ее, задобрить - в этом традиционный смысл Медвежьего праздника. Голове оказывают всевозможные почести - к ней наклоняются для прощания, ее бережно вынимают из саней, торжественно передают с рук на руки и с ритуальной борьбой у двери вносят в дом, где водружают на «священный» стол среди яств - хлеба, печенья, конфет, рыбы, оленьего мяса. Перед ней ставят блюдце с курящейся чагой - целебным березовым наростом: это тоже обряд очищения. Почетные места с обеих сторон стола занимали раньше старик - руководитель праздника или шаман и охотник, который «привел» на праздник « в лесу живущего».
В костюме шамана сегодня Юван Шесталов. По правую руку от него - один из лучших охотников - Петр Иванович Юхлымов. Дальше вдоль стен сидят на лавках помощники охотника, музы канты, зрители. Центр комнаты свободен для танцев и представлений. Густая бахрома шаманской шапочки скрывает лицо Шесталова, в руках у него появляется бубен, в который он бьет все быстрее и быстрее. Вот «шаман» выходит в круг, и начинается таинство древнего танца. Наверное, туда, ввысь, на седьмое небо стремится попасть он - в обитель творца мира великого Торума, сыном которого был медведь. Очень давно, когда люди не умели еще добывать огонь, жил медведь вместе с отцом за облаками и, видя оттуда землю, менявшую свой наряд с белого на зеленый, думал, что жизнь на земле интереснее, чем среди звезд. Трижды просил медведь своего могущественного отца отпустить его на прогулку вниз, пока тот не согласился и спустил сына в люльке на землю. Проголодался медведь на земле, стал проситься обратно, но родитель бросил ему лук, стрелы и огонь и повелел жить на земле, добывая себе пищу, и чинить справедливый суд над теми, кто творит зло. А в случае, если сам сын поступит несправедливо, то человек учинит расправу над ним. Медведь не внял предупреждениям отца, много натворил бед. Убил его один из семи братьев-охотников, забрал у него лук, стрелы и огонь, которыми с тех пор и стали пользоваться люди. Так рассказывает легенда.
Теперь медведя «убил» охотник и лучший исполнитель обрядовых песен на Медвежьих праздниках Петр Юхлымов - ему первому и извиняться за это перед головой, просить у нее прощения. Поэтому, согласно обычаю, он встает и обращается к Когтистому Старику: «Ты прости, это не я тебя убил, это ружье мое выстрелило, а его, ты же знаешь, сделали не мы. Так что убили тебя нечаянно, больше такого не случится». Под осуждающим взглядом медвежьих глаз вступаются за своего друга и остальные охотники. Юхлымов поет длинную протяжную охотничью песню, а затем три охотника исполняют обрядовый танец, из которого мы узнаем про медвежье житье-бытье на небе и на земле, узнаем обо всех перипетиях охоты - как выследили и подстерегли зверя, как убили его семью стрелами. Магическая цифра неизменно сопровождает все обряды праздника и заставляет вспомнить Большую Медведицу с ее семью звездами. После ритуальной части начинается костюмированное представление: звенит санквылтап, скачут, вертятся, курлыкают, кудахчут фигуры в берестяных масках с длинными острыми носами, изображая ставящего капкан охотника, вытягивающего сеть рыбака, лесных жителей, оленей, петухов.
Архаика перемежается с днем сегодняшним - обрядовые песни сменяют комические сценки, высмеивающие горе-охотников, попавших в собственный капкан, или неудачника-рыболова, провалившегося в полынью. В небольшом поселке каждый на виду, и намеки актеров не составляют загадки для окружающих: то и дело изба оглашается дружным смехом. Если в маскараде выступают, по обычаю, только мужчины, то в сменивших его плясках с удовольствием принимают участие и женщины. Поют под струнные звуки местные солистки - вначале взрослые, а затем и девочки. Давно уже длится праздник, - раньше его отмечали по нескольку дней, точнее, ночей,- а программа далеко еще не исчерпана. Из тесноты избы ему пора уже вырваться наружу, в широкий заснеженный двор, где варится в котлах над костром оленина. «Шаман» поджигает спичкой соломенный хвост «лисе» с берестяным носом, и та с шумом и криком выбегает из избы, увлекая за собой народ. Что означает этот заключительный обряд, никто из присутствующих не помнит, однако в образе красной лисы в мансийских сказках выступает огонь, полученный людьми от сына Торума.
Выйдя из тепла избы во двор, праздник не убавил пыла, и представление продолжалось: скакали в людском кругу «олени» в розовых платьицах, натягивал тугой лук охотник, и падал замертво «лось» в красной шелковой рубахе, читал свои стихи о родном крае и его жителях Шесталов. Вынесенная на улицу мохнатая голова покоилась теперь на столе в окружении посуды с вареной рыбой, дымящейся олениной и другими блюдами, приготовленными для всех пришедших на праздник.
Из какой дали времен и стран пришел этот таежный карнавал? Может быть, он родствен белорусскому празднику «комоедицы», на котором крестьяне, нарядившись в вывернутые наизнанку шубы, исполняли ритуальный танец, подражающий движениям просыпающегося от зимней спячки медведя? Или весеннему медвежьему празднику древних греков «комедией» («комос» по-гречески - «медведь»), к которому, как считают, восходят и славянские «комоедицы», и современное название - «комедии»? А может быть, он уводит к древнейшим ритуалам, происходившим в священных «медвежьих» пещерах времен палеолита? Ведь культ медведя возник на заре человечества как культ возрождения всего живого, и вполне вероятно, что медвежьи ритуалы неандертальцев, схожие в деталях с культом медведя у сибирских народов,- это вообще первые праздники человека. Но об этом может поведать только миснэ...

Миловский А.С. //Песнь жар-птицы: Рассказы о народных праздниках.

–М.: Дет. лит., 1987. – 190 с

⇐ Предыдущая часть | ⇒

Давно я мечтал забраться в самую глубь центральной России, куда-нибудь в Сибирь, подальше от больших городов и дорог, в места, куда можно добраться только на вертолете, или зимой по зимнику. Очень мне хотелось посмотреть в таких удаленных местах на настоящую, нетронутую цивилизацией жизнь местных народов. И вот настал этот шанс - заброситься в самое сердце нашей станы - в Эвенкейский район Красноярского края. Да и не просто так, а на главный праздник в году - день Оленевода!

Почему вместо радостных эвенков и стада олений на заглавной фотография буровиков? - спросите вы. Ответ на этот вопрос вы найдете под катом.

1. Началось все с Красноярска. Я уже третий раз прилетаю в этот город, но не успеваю его посмотреть. При этом город мне все больше и больше нравится. Вот такой неплохой вид открывается из окна гостиницы «Красноярск» на Коммунальный мост и Енисей. В Красноярске замечательные рестораны с вкуснейшей едой. Таких вкусных роллов я ни ел нигде! А еще на рынке я купил мегавкусную рыбу местного производства, но забыл ее название. О, я никогда не забуду этот вкус!

2. Красноярск - это миллионник, крупнейший культурный, экономический и образовательный центр Восточной Сибири. Город основан в 1628 году и является крупнейшим из старинных городов Сибири.

3. Вернемся к теме рассказа. Путь к оленеводам оказался не прост. Начнем с того, что в Сибири и на Дальнем Востоке другие расстояния. На карте все рядом, а на деле нет. Один только Красноярский Край по своей площади входил бы в десятку крупнейших стран мира, а Эвенкейский муниципальный район по своим размерам больше всей Германии в два с лишним раза! Чтобы попасть на праздник Оленевода в поселок Суринду, нужно пролететь всего 800 километров на северо-восток. Аэродромов в тайге нет, поэтому вариант только один - вертолет.

4. Это был мой первый мой полет на МИ-8. И в первый полет мне повезло - мне досталось место в навороченном вертолете нефтяников! По компоновке салон был похож на АН-24, а в передней части был даже столик. За ним сидели важные экологи.

5. Первые пару часов летелось прекрасно. Светило солнце, внизу проплывали бескрайние сибирские леса. Красота!

7. Вертолет шел ровно и плавно. Совсем не как вертолет. К шуму винтов голова постепенно привыкла и перестала его замечать. Желающие могли одеть звукопоглощающие наушники, но тогда не получалось разговаривать с соседями и экологами.

09. Любоваться тайгой получалось только через передние иллюминаторы. В остальных было мало что видно - весь вид перекрывали дополнительные топливные баки. А без дополнительных топливных баков в этих краях нельзя.

10. Пролетели Енисей...

11. Пролетели Ангару.

12. Хвостовой вид. Сверху жужжал карданный вал, передающий крутящий момент на задний винт. По соображениям безопасности, я решил сделать этот кадр только во время стоянки.

13. После Ангары погода резко испортилась. Очень зря.

16. Когда вертолет начал снижаться, слева по борту показалась одна из кустовых площадок на Юрубчено-Тохомского нефтегазового месторождения. Здесь по плану мы садились на дозаправку.

Добыча в промышленных масштабах на Юрубчено-Тохомском месторождении пока не ведется. В год добывается всего 50-60 тысяч тонн на собственные нужды и на обеспечение топливом северных территорий. Раньше в тех краях в качестве топлива использовали завозимый по рекам мазут, теперь - свою местную юрубченскую нефть, которая с учетом доставки выходит в 2-3 раза дешевле.

Когда же через пару лет сюда дотянутся нити нефтепровода Куюмба - Тайшет, нефть станут добывать в промышленных масштабах миллионами тонн в год.

17. Пока техники заправляли вертолет, все пассажиры убежали в здание мини-аэропорта - после трех часов полета с предложенными на борту минеральной водой и чаем в туалет захотелось всем без исключения. Я бежал одним из первых, и не сразу обратил внимание, что на месторождении построен настоящий мини-аэропорт. С залом ожидания и полноценной зоной досмотра. Причем досматривают не только на вылет, но и прилетающих - на месторождении действует строжайший запрет на алкоголь. Попавшихся увольняют без разговоров и предупреждений. А бонусом выкатывают серьезный штраф.

Пока мы рассматривали здание аэропорта, пришло сообщение, что диспетчеры закрыли северные квадраты из-за погоды. Лететь к оленеводам было нельзя. Да и вообще в этот день летать куда-либо не советовалось.

18. Из красноярской весны и +10º мы попали в обычную зиму с ветром и снегом. Согревала мысль о том, что недалеко есть жизнь - поселок нефтяников. А значит есть столовая и теплые помещения. Такой вариант мне нравился гораздо больше, чем ночевка посреди тайги в вертолете. Во втором варианте вряд ли бы мы нашли магазин и вообще никого бы не встретили. В Эвенкейском районе феноменальная плотность населения - 1 человек на 50 км 2 . Один человек на ПЯТЬДЕСЯТ квадратных километров! С такой же плотностью на всей территории Москвы жило бы всего 55 человек.

19. Когда стало ясно, что к эвенкам вертолет не полетит, организаторы поездки быстро согласовали экскурсию по буровой установке на четвертом кустовом основании. За что им огромное спасибо! Так, день оленевода я провел не в чуме с оленеводами, а на буровой установке с буровиками. Мы оперативно прошли инструктаж и отправились на экскурсию. Дальше рассказ пойдет в этом направлении.

Попасть на нефтяное месторождение просто из праздного любопытства первый встречный не сможет - объект режимный, повышенной опасности, бригады работают вахтовым методом, случайных людей нет. Но нам повезло - с нами в вертолете летели нужные люди)

Современное бурение скважин ведется безамбарным способом. Понятие безамбарное бурение подразумевает систему с высокой степенью очистки буровых растворов. В советское время отработанный раствор, относящийся к третьему классу опасности, сливали в амбар - некую «организованную лужу», а когда вышку демонтировали, амбар засыпали реагентами, гасили и просто закапывали в землю. Амбар, кроме сжигания попутного газа - являлся основном источник загрязнения окружающей среды, побочным продуктом нефтегазовой отрасли.

20. На переднем плане - готовая и законсервированная эксплуатационная скважина. Внутри нее находится бетонная пробка, которая компенсирует высокое давление нефти. После ввода в эксплуатацию кустового основания и присоединения его к нефтепроводу, пробка будет пробурена и начнется добыча нефти.

Скважины имеют горизонтальное или наклонное окончание и расходятся в разные стороны в радиусе полутора километров. Длина скважины может достигать более четырех километров - это как расстояние от Кремля до СИТИ, только под землей. Современное «интеллектуальное бурение» позволяет выискивать те самые расщелины и каверны, где залегает нефть. Получается некий спрут, который стараниями геологов на ощупь находит залегания нефти. Теперь нефтяники не «засеивают» осваиваемую территорию "частоколом" буровых. На каждом кустовом основании пробуривается в среднем 6-8 скважин. Это позволяет до 8 раз уменьшить территорию под буровые, следовательно уменьшить воздействие на природу.

21. Технические колонны.

22. Процесс спуска технические колонн. К моменту нашего приезда, на установке велось бурение на глубине 2375 метров. До финиша оставалось еще больше километра.

Прежде, чем бурить горизонт, при бурении «технички» уже идет набор угла, а остатки набираются при бурении под эксплуатационную колонну. При выходе из колонны, угол скважины достигает 90º. Радиус поворота в данном конкретном случае составляет около 2,5 километров.

23. Кран буровой установки.

24. Труба НКТ.

26. Соединительная муфта на технической колонне. С помощью специального гигантского ключа трубу вкручивают в муфту с чудовищным усилием, чтобы вся колонна могла выдержать давление до 200 атмосфер. В процессе бурения диаметр технических труб и самого долота уменьшается с 40 сантиметров до 15. Пустоты за стенками колонны заполняются цементным раствором.

27. Вот они, настоящие сибирские мужики. Целый месяц они работают посменно, не обращая внимание на погоду.

28. Особенно сложно бывает в сибирские сорокаградусные морозы, когда вся установка покрывается инеем и льдом. Это вам не в офисах в белых рубашках сидеть и лайки в фейсбуке ставить! Это настоящий труд. Несмотря на суровую профессию, буровики, вначале смущались и стеснялись фотографироваться, а потом разошлись и начали позировать)

Хотел бы я попробовать провести с буровиками одну месячную вахту. Пожить в поселке, прочувствовать все, погрузиться в быт. Но не бурить, а снимать процесс - для бурения я слабоват.

29. В состав буровой вахты входит семь человек: бурильщик, четыре его помощника, слесарь по обслуживанию бурового оборудования и электромонтер. Также здесь находится персонал подрядчиков по наклонно направленному бурению, по буровому раствору, по обслуживанию электрической части и механической части площадки. Всего единовременно на территории кустовой площадки работают более 50 человек.

30. Вахта длится четыре недели, потом четыре недели отдых дома. Многие рабочие не проводят четыре недели отпуска на диване, а идут подрабатывать.

32. Ах, какие лица!

34. В закрытых блоках бурильной установки (насосного блока и блока очистки раствора) шумно и нет ничего интересного для съемки. Самое интересное на установке - это работяги.

35. Зарплата нефтяников зависит от многих факторов. Например, у буровиков она выше, чем у операторов, работающих на готовых скважинах. Но если все сильно усреднить, получится около 100 тысяч рублей за вахту.

36. В поселке есть магазин и столовая. Полноценный обед стоит всего 120-150 рублей (для регионов крайнего севера это дешево). Мясо - говядина, свинина и оленина, купленная у местных охотников.

37. Через пару часов снова запросили разрешение на полет. В Суринду опять отказ, а домой в Красноярск разрешили. В итоге пришлось выгружать из вертолета подарки, подготовленные к празднику, и отправлять их по зимнику.

38. Вся тайга расчерчена бесконечными просеками геодезистов. Такая большая тетрадь в клеточку.

40. Россия.

41. Через три часа мы приземлились в аэропорту Черемшанка. Так я провел день оленевода.

Огромное спасибо сотрудникам «Восточно-Сибирской нефтегазовой компании» за интересную экскурсию и место в вертолете! А до оленеводов я еще доберусь...

На территории Ямало-Ненецкого автономного округа День оленевода традиционно проводится с начала марта и до середины апреля. Возникает резонный вопрос: «А почему праздник проводится так долго?» Дело в том, что территория автономного округа очень большая и праздник проводится тогда, когда оленеводы со своими стадами кослают (переезжают) с зимних оленьих пастбищ на летние. Маршруты и время кослания остаются практически неизменными веками, поэтому праздник проводится в определенном населенном пункте тогда, когда к нему приближено максимальное количество тундрового населения.

Для кого проводится праздник День оленевода? В первую очередь, конечно, для тундрового населения ведущего традиционный образ жизни. В этот день чествуются люди, которые остались верны своим предкам и продолжают жить в тундре, в своих чумах и круглый год переезжают с одного пастбища на другое вместе со своими семьями и оленьими стадами. Ведь оленеводство - это не только одна из отраслей сельского хозяйства, для тундрового населения – это смысл жизни. Олень – это смысл жизни для жителя тундры. От него он получает все: и пищу, и жилище (традиционный чум шьется из оленьих шкур), и одежду (малицы, ягушки, кисы), и средство передвижения, и деньги, которые выручают за мясо, шкуры, рога. Чем больше у оленевода оленей, тем он считается богаче.

На День оленевода традиционно приезжает большое количество тундрового населения, ведь часто они встречаются друг с другом только раз в год, именно на празднике.

День оленевода, кроме награждения и чествования лучших оленеводов, можно условно разбить на культурную и спортивную часть.

Культурная часть праздника включает в себя следующие виды:

Конкурс женской одежды.
Конкурс детской одежды.
Конкурс мужских поясов.
Конкурс на лучшую оленью упряжку.

Спортивная часть праздника включает в себя следующие виды:

Метание тынзяна (аркана) на хорей (деревянный шест).
Прыжки через нарты.
Перетягивание палки.
Национальная борьба.
Бег на лыжах (самодельных) с палкой.
Гонки на оленьих упряжках.
Гонки на снегоходах.

В некоторых местах до сих пор проводится жертвоприношение оленя. Но в целом это очень веселый, светлый и по-настоящему весенний праздник. Впечатления от его посещения остаются на всю жизнь.

См. также

Напишите отзыв о статье "День оленевода"

Ссылки

Примечания

Отрывок, характеризующий День оленевода

– Я был там, – с озлоблением сказал Ростов, как будто бы этим желая оскорбить адъютанта.
Болконский заметил состояние гусара, и оно ему показалось забавно. Он слегка презрительно улыбнулся.
– Да! много теперь рассказов про это дело!
– Да, рассказов, – громко заговорил Ростов, вдруг сделавшимися бешеными глазами глядя то на Бориса, то на Болконского, – да, рассказов много, но наши рассказы – рассказы тех, которые были в самом огне неприятеля, наши рассказы имеют вес, а не рассказы тех штабных молодчиков, которые получают награды, ничего не делая.
– К которым, вы предполагаете, что я принадлежу? – спокойно и особенно приятно улыбаясь, проговорил князь Андрей.
Странное чувство озлобления и вместе с тем уважения к спокойствию этой фигуры соединялось в это время в душе Ростова.
– Я говорю не про вас, – сказал он, – я вас не знаю и, признаюсь, не желаю знать. Я говорю вообще про штабных.
– А я вам вот что скажу, – с спокойною властию в голосе перебил его князь Андрей. – Вы хотите оскорбить меня, и я готов согласиться с вами, что это очень легко сделать, ежели вы не будете иметь достаточного уважения к самому себе; но согласитесь, что и время и место весьма дурно для этого выбраны. На днях всем нам придется быть на большой, более серьезной дуэли, а кроме того, Друбецкой, который говорит, что он ваш старый приятель, нисколько не виноват в том, что моя физиономия имела несчастие вам не понравиться. Впрочем, – сказал он, вставая, – вы знаете мою фамилию и знаете, где найти меня; но не забудьте, – прибавил он, – что я не считаю нисколько ни себя, ни вас оскорбленным, и мой совет, как человека старше вас, оставить это дело без последствий. Так в пятницу, после смотра, я жду вас, Друбецкой; до свидания, – заключил князь Андрей и вышел, поклонившись обоим.
Ростов вспомнил то, что ему надо было ответить, только тогда, когда он уже вышел. И еще более был он сердит за то, что забыл сказать это. Ростов сейчас же велел подать свою лошадь и, сухо простившись с Борисом, поехал к себе. Ехать ли ему завтра в главную квартиру и вызвать этого ломающегося адъютанта или, в самом деле, оставить это дело так? был вопрос, который мучил его всю дорогу. То он с злобой думал о том, с каким бы удовольствием он увидал испуг этого маленького, слабого и гордого человечка под его пистолетом, то он с удивлением чувствовал, что из всех людей, которых он знал, никого бы он столько не желал иметь своим другом, как этого ненавидимого им адъютантика.

На другой день свидания Бориса с Ростовым был смотр австрийских и русских войск, как свежих, пришедших из России, так и тех, которые вернулись из похода с Кутузовым. Оба императора, русский с наследником цесаревичем и австрийский с эрцгерцогом, делали этот смотр союзной 80 титысячной армии.
С раннего утра начали двигаться щегольски вычищенные и убранные войска, выстраиваясь на поле перед крепостью. То двигались тысячи ног и штыков с развевавшимися знаменами и по команде офицеров останавливались, заворачивались и строились в интервалах, обходя другие такие же массы пехоты в других мундирах; то мерным топотом и бряцанием звучала нарядная кавалерия в синих, красных, зеленых шитых мундирах с расшитыми музыкантами впереди, на вороных, рыжих, серых лошадях; то, растягиваясь с своим медным звуком подрагивающих на лафетах, вычищенных, блестящих пушек и с своим запахом пальников, ползла между пехотой и кавалерией артиллерия и расставлялась на назначенных местах. Не только генералы в полной парадной форме, с перетянутыми донельзя толстыми и тонкими талиями и красневшими, подпертыми воротниками, шеями, в шарфах и всех орденах; не только припомаженные, расфранченные офицеры, но каждый солдат, – с свежим, вымытым и выбритым лицом и до последней возможности блеска вычищенной аммуницией, каждая лошадь, выхоленная так, что, как атлас, светилась на ней шерсть и волосок к волоску лежала примоченная гривка, – все чувствовали, что совершается что то нешуточное, значительное и торжественное. Каждый генерал и солдат чувствовали свое ничтожество, сознавая себя песчинкой в этом море людей, и вместе чувствовали свое могущество, сознавая себя частью этого огромного целого.

Несколько лет назад я видел чей-то пост под заголовком "Олени и их люди". Суть этого заголовка я понял лишь побывав на Севере: олени здесь живут намного дольше людей и куда лучше ориентируются в полярном пространстве и времени. Как результат, это не люди гонят оленей, а олени по веками отработанным тропам и миллионами лет испытанным признакам сами знают, когда и куда им идти и напротив - ведут кочевников за собой.

Кочевнику, однако, олень - и еда, и одежда, и транспорт, и стройматериал, но его дело - лишь охранять стада от хищников, болезней и смешения. Кочёвка называется "кослание": на летних пастбищах зимой слишком лютые морозы и слишком глубокий снег, чтобы достать из под него ягель, на зимних пастбищах летом жарко и к тому же заедает овод - главный враг оленя, пускающий своих личинок под его шкуру; по дороге - реки, которые надо успеть перейти по льду. И вот по весне олени начинают тянуться на север, а в городах и весях, через которые проходят "их люди", наступают Дни оленевода. В маленьких посёлках этот праздник подлинный, с забиванием оленя и поеданием его сердца, а в городах больше напоминает фестивали типа прибалтийского Праздника песни. "Столицей" Дня оленеводов традиционно считается Надым, который первым встречает ненцев, уходящих с зимних пастбищ на север: обычно это происходит в начале марта, в этом году - 12-13 числа. Съезжается народ, сюда, впрочем, со всего Ямало-Ненецкого округа, а общий уклон - скорее спортивный: даже официальное название праздника - Открытые традиционные соревнования оленеводов на кубок губернатора ЯНАО. И хотя местные при упоминании надымского праздника высокомерно сцеживают "это для туристов", для гостя зрелище нарядных представителей иных народов на главной площади бетонного города - фантастическое.

Из показанного в прошлой части Нового Уренгоя я вернулся в Надым . О Дне оленевода расскажу в двух частях - статической и динамической.

Ненцы в окрестностях Надыма и даже в самом городе нам встречались не раз - об этом я немало написал в посте про салехардиский зимник , и становилось их с каждым днём всё больше и больше. Накануне праздника на улицах Надыма можно было наблюдать вот такие сюжеты:

А оленевода в синей малице можно было встретить и в салоне маршрутки, и между рядов супермаркета. При этом все встречные были трезвыми - любая торговля алкоголем в городе прекращается чуть ли не с четверга. То есть, по словам местных, всё равно напиваются и так бродят за пределами праздника, но я этого как-то не видел.

На Площади бульвара Стрижова ещё в пятницу выросло два чума - брезентовый летний и "меховой" (примерно из 40 оленьих шкур) зимний:

Неподалёку ещё и армейская палатка - на празднике она будет рабочим помещением:

Ещё несколько чумов стояли, пуская редкий дымок из труб печек-буржуек, на берегу Янтарного озера, и я сильно пожалел, что не пришёл сюда пораньше: пару лет назад в Киргизии я наблюдал полный цикл сборки и разборки юрты , и мне конечно стало очень интересно посмотреть, как устанавливают чумы. Каркас последнего из них собрали ещё до моего прихода, и вот теперь готовились его накрывать.

Чум состоит по сути всего из 2 элементов - шестов (обычно их 42, но бывает от 30 до 70) и нуков, то есть обшивки, своего рода общей одежды для всех обитателей, которую меняют по сезону: летом раньше использовали старые прохудившиеся шкуры, позже шинельное сукно, а ныне и вовсе брезент; на зиму же лучше оленьей шкуры с зимним мехом до сих пор не изобретено ничего. Шкур на один чум нужно примерно столько же, сколько жердей. Учитывая, что за оленя дают 10-20 тысяч рублей - зимний чум стоит примерно пол-миллиона, вот только хозяева его обычно создают, а не покупают:

По идее разобранный чум возят в нескольких нартах, но в город оказалось сподручнее пригнать "Урал". Мужики разворачивают нуки:

И накидывают их на каркас такими же жердями, зацепив за предусмотренные петельки. Нук весит много, и в одиночку его не поднять:

10.

Позже эти жерди будут закреплены снаружи нуков:

11.

Третий элемент - верёвки:

12.

И всё то же самое с другой стороны. Здесь чум можно видеть в разрезе, с печкой, столиком и половицами. Обратите внимание, что хозяева его одеты не в малицы, да и лица у них совсем не ненецкие, а вслушиваясь в их разговор, я заметил, что про ненцев говорят "они". Оказалось, что это селькупы - другой народ, живущий между Тазом и Енисеем, и к ним мы ещё вернёмся в конце поста.

13.

Слово "чум" происходит из удмуртского языка (ненцы их называют "мя", ханты - "нюки хот", селькупы - "корель-мат"), а вообще в тысячу лет назад в чумах жили даже финны или эстонцы. Собственно, чум - это древнейшее людское жилище, не считая всяческих пещер да шалашей, и практически полный его аналог - любимый всяческими хипушниками индейский типи, отличающийся разве что тем, что слегка асиметричен и оснащён двумя "лепестками" в потолочном окне, регулирующими тягу очага. Чум хорошо держит ветер, но без огня внутри остывает за полчаса. И если сравнивать чум и юрту, то юрта конечно совершенне в плане комфорта и эргономичности, в разы дешевле, но... Не случайно большинство машин в тундре - отечественные: да, они несовершенны и ненадёжны, но зато чинятся на коленке и запчасти к ним есть в любой дыре. Изготовление юрты - это довольно сложный процесс с десятком различных ремёсел, а чум при наличии материалов и общего умения работать руками можно сделать "на коленке".

14.

Утром нас - то есть меня и автостопщиков Диму и Лену из Кирова, с которыми мы уже бывали у ненцев в августе - разбудила музыка с улицы. Площадь бульвара Стрижова была почти в прямой видимости окон, но звучал, видимо, весь город, вернее вся главная улица Зверева через ретрансляторы. На площади наморозили ледовые прилавки, за которыми теперь стояла ярмарка:

15.

16.

"Русские" палатки тоже есть со всем подряд, будь то сувениры или сахарная вата. Своя палатка есть и у магазина "Яля", упомянутого в рассказе про город, и именно там я покупал конфеты из ягод. Но главное блюдо из употребимого на месте - конечно же, шашлык из оленины! В основном 150-200 рублей за 100 грамм, но оказалось очень вкусно..

17.

В меховой чум выстроилась очередь, что было особенно забавно от того, что в "дверь" его проходят практически ползком. Там рассказывали о традиционной культуре ненцев, но прямо скажем - даже на "дачные" чумы, что я видел в окрестностях Антипаюты , здесь не похоже.

18.

Не меньшая толпа, чем на площади, в том числе целая стоянка снегоходов с прицепами, образовалась на льду Янтарного озера:

19.

20.

На просторе носились снегоходы и оленьи упряжки:

21.

Экзотической техникой Крайний Север вообще богат, и на тундровых зимниках порой встречается такое, что становится обидно за "Безумного Макса", авторы которого в этих краях не бывали. В городе конечно всё несколько благообразнее, но вот например трэкол - старейший и самый распространённый вид колёсного вездехода: своими большими и мягкими колёсами такие не рвут нежную ткань тундры, и их появление уже в постсоветские времена стало своеобразной революцией в вездеходостроении.

22.

Трэколы делают в Люберцах, а в целом сейчас с колёсными вездеходами эксперементируют десятки мастерских и заводов по всей стране. Один из таковых мне предстояло протеститровать на собственной шкуре спустя несколько дней, а вот справа ещё какая-то неизвестная мне машина.

23.

И хотя озеро крепко замёрзло, по нему бегал катер - "подушка", катавшая народ. Надо сказать, снег с её винтов обдаёт как хороший заряд пурги метров с 50. Такие делают в Нижнем Новгороде, первоначально как круглогодичный паром через Волгу, но слышал, что на них тоже ездят по тундре.

24.

Никуда не делся и ДОСААФовский кукурузник (вблизи и изнутри я его показывал в посте про город), раз в пару часов взмывавший с ледяной полосы и выпускавший в небо цветных парашютистов:

25.

Ещё какой-то очень красивый белый самолёт - я успел заметить, как он взлетает со льда и "выстрелить" ему вслед:

25а.

Вообще такое ощущение, что пролетающая мимо техника просто заскакивала "к нам на огонёк" - вот вертолёт тоже постоял пару часов да улетел. Если кто опознает обе машины - буду очень признателен и внесу в пост.

26.

Но главный транспорт праздника - вот. "Снегоход - хорошо, вертолёт - хорошо, А ОЛЕНИ ЛУЧШЕ!!!"

27.

Собственно, именно олени - главные гости и инициаторы праздника, а люди так, за компанию с ними пришли. Оленье стадо имеет довольно чёткую структуру, состоя из трёх не перемешиваемых без надобности частей: хоры (быки-производители), хабты (кастрированные рабочие быки) и важенки (плодовитые самки) с телятами. Они живут полудико, часто норовят разбрестись и прибиться к чужому стаду, каждого своего оленя ненец знает в лицо - я сам общался на зимнике с оленеводом, нашедшим своего оленя спустя пару лет в совхозном стаде и ведшим его обратно. В целом, , и краткая её суть - труд оленевода невероятно тяжёлый и кроме веками занимавшихся этим кочевников никто не сможет им заниматься. Минимальное необходимое для жизни семьи стадо, как пишет автор - около 300 голов, из которых лишь около трети используются для работы и соответственно десятая часть работает единовременно: олень силён и неутомим, развивает скорость до 80 (!) километров в час (в нартах - до 30-40), может ходить по шею в снегу и добывать из под снега ягель, а шкура его не подвластна морозу, но вконец уставший олени не лягут передохнУть, а просто упадут в изнеможении да передОхнут. Помимо хоров, хабтов и важенок есть ещё одна оленья каста - авки. Это ручные олени, не боящиеся человека и даже порой заходящие в чум. Они - с одной стороны любимцы хозяев, а с другой - неприкосновенный запас: даже если всё стадо, включая ездовых быков, разбежалось, собирать их оленевод впрягат авок. И как нетрудно догадаться, к этой касте относятся и все "праздничные" олени, пришедшие с хозяева в город и не кидающиеся в рассыпную при виде снегохода.

См. также

Напишите отзыв о статье "День оленевода"

Ссылки

Примечания

Отрывок, характеризующий День оленевода

Похожие статьи